Век винила

В петербургском Новом выставочном зале Музея городской скульптуры открылась выставка «Жизнь и смерть винила».

«Творческий союз АПозиция» представил на выставке живопись, графику, объекты, артефакты, видео-материал и коллекцию редких пластинок. Историки давно придумали определять эпоху по основному материалу-средству производства. С детства знакомы каменный век, бронзовый и железный. Тогда логично называть двадцатое столетие или по крайне мере его вторую половину – веком винила.

В первые годы после того, как в 1878 году Эдисон изобрел звукозапись, новую игрушку воспринимали как очередную безобидную забаву. С конца XIX века за пластинки взялись всерьез. Поначалу звуконосители делали из разных материалов, включая резину, и только в 1948 вышла первая современная пластинка из винила на тридцать три и треть оборота в минуту. Новая пластинка не ломалась, не крошилась, была достаточно легкой и тонкой. Формат оказался удачным и прижился на 40 нескучных лет расцвета популярной музыки вплоть до прихода в каждый дом лазерных компакт-дисков.

И даже после конца 80-х винил окончательно не исчез, а теперь и вовсе надумал широкомасштабно возрождаться. Уважающие себя диджеи работают исключительно с винилом, печать пластинок возобновлена, любовь к 30-сантиметровым дискам в нарядных бумажных конвертах больше не считается эксцентричной причудой, а проходит по разряду респектабельных увлечений обеспеченного среднего класса.

Выставка состоит из четырех основных элементов. Первый – это яркая поп-живопись, в основном портреты рок-героев и линогравюры, имитирующие пластинку и конверт с изображением прославленного блюзмена. Второй – «художественные объекты», а по-простому современные металлические скульптуры, которым нашлось бы место в каком-нибудь парке европейского предместья, если бы не выступающие колюще-режущие детали. Третий – смешные объекты вроде птичьей клетки с «фрагментом цигейки Телониуса Монка» или мини-витрины с «табачными крошками из кармана Мика Джаггера». С этими шутками авторы припозднились лет на 15, но следует признать, что нехитрый прием работает до сих пор.

Четвертая составляющая выставки – самая интересная. Это целая стена старых пластиночных конвертов. Первые советские релизы рок-небожителей и «родные» американские тиражи речей Франклина Делано Рузвельта и Джона Фицджеральда Кеннеди, кислотный арт-рок и беззаботное диско. Есть даже конверт психоделического Their Satanic Majesties` Request (1967) с голографической картинкой «Роллинг Стоунз».

Если в течение десятилетий индустрия виниловой грамзаписи процветала, то естественно, что на звон монет слетались лучшие профи. Хрестоматиен пример Энди Уорхола, придумавшего оригинальный конверт для дебютного альбома Velvet Undeground с Нико, которых сам же Уорхол и продюсировал, но и другие обложки рисовали не последние в этом бизнесе люди.

На фоне подобного памятника поп-культуры все остальные «объекты» -- неловкое признание в любви к потерянному времени. Можно напечатать новое издание виниловых бестселлеров, но не вернуть трепета, с которым распечатывали «пласт», привезенный из-за бугра. Просто для одних была эпоха урана, а для других -- винила.

//