«Фоменки» глазами художника Татьяны Сельвинской

Первой премьерой на Новой сцене «Мастерской Петра Фоменко» можно считать открывшуюся сегодня выставку работ Татьяны Сельвинской. Известного театрального художника с «фоменками» связывает многолетняя дружба. В «Мастерской» Татьяна Сельвинская оформила ряд спектаклей, которые стали визитной карточкой этого театра.

Татьяна Сельвинская — сценограф, живописец, поэт. Недавно она отметила 80-летие. Начиная с 1956-ого года, оформила более 150 спектаклей в ведущих театрах Москвы, написала более 500 портретов, около двух тысяч картин, выпустила шесть сборников стихов. В последнее время художница и поэтесса не так активно сотрудничает с театрами, зато целиком отдается живописи. Уже в этом году ей удалось написать 38 работ. Они представлены на выставке «Моя Библия», открывшейся в фойе театра «Мастерская Петра Фоменко».

«Этому учиться невозможно, а побыть с этим хорошо», — сказал Петр Фоменко на открытии выставки Татьяны Сельвинской.

Петр Фоменко, художественный руководитель театра: «Вы умеете не обижаться ни на жизнь, ни на людей. Это сказывается в том свете, который возникает в этих работах, почти во всех . Я имею в виду свет. Хотя Блок говорил : «Познай, где тьма, поймешь, где свет».

«Библия» Татьяны Сельвинской далека от канонов. Художница не иллюстрирует Вечную книгу, а предлагает ее собственное прочтение. Минимальными средствами она создает обобщенные образы — Магдалины, ангелов, Серафима. Христа. Часто какая-то одна деталь напоминает о библейских событиях. Так, в картине «Несение креста» видны лишь ноги Иисуса. А в «Тайной вечери» заметны силуэты учеников, растворяющихся в лучах света. Также лаконично выглядят семь дней «Сотворения мира». Триптих, посвященный «Троице» Андрея Рублева, тоже как бы возникает из небытия. И все-таки, в станковых работах чувствуется, что их писал театральный художник. В них много юмора и игры. Например, автопортрет Татьяны Сельвинской — перевернутый. А одна из картин называется «Большая стирка».

Татьяна Сельвинская, художник: «Это анекдот есть. Висят два листочка фиговых. У Адама и Евы — большая стирка. Вот я этот анекдот позволила себе в 80 лет и хулиганскую Адам и Еву. Петр Наумович сказал: «Ну, наконец-то, вы хулиганите. Самое время».

«Восемьдесят — это самый счастливый возраст в моей жизни. «Я полностью свободна и ничего не боюсь», — говорит Татьяна Сельвинская. К тому же с театром художница не рассталась. Его атмосфера сохранилась в картинах художницы.