Сразу две балетные премьеры — на сцене Большого

15 ноября на сцене Большого театра были показаны сразу две балетные премьеры. «Пахита» — классика из наследия Мариуса Петипа, за возрождение которой взялся Юрий Бурлака, и «Русские сезоны» — хореографическое творение Алексея Ратманского, вдохновленное музыкой Леонида Десятникова. Впервые «Русские сезоны» были опробованы в Америке и Голландии, и лишь затем перенесены на московскую сцену. Завершился вечер одноактных балетов в Большом — «Симфонией до мажор» Баланчина. О трех маленьких шедеврах XIX, XX, XX веков — «Новости культуры».

Большой в ожидании премьеры и смены руководства. Закончив постановку «Русских сезонов», Ратманский передает дела однокласснику по хореографическому училищу Юрию Бурлаке. Своего будущего худрука труппа Большого знает — год назад он сделал «Корсара». И снова классика — Гран па из «Пахиты».

Юрий Бурлака, хореограф: «Несмотря на мое пристрастие к старине, я не собираюсь заполнять театр только старинными балетами. Будем развивать новые направления».

В Большом «Пахита» то появлялась, то исчезала. Полноценному трехактному спектаклю предпочитали сорокаминутное Гран па. Эту сцену Петипа поставил для бенефиса Екатерины Вазем. Вместе с ней танцевали восемь лучших балерин Маринки, и каждая имела успех. Современные примы тоже не упускают возможность выйти и блеснуть в коротких, но эффектных вариациях…

Екатерина Крысанова, солистка балета Большого театра: «Мы должны зацепить зрителя, чтобы выходя из зала, помнили каждую из нас и даже больше, чем другую».

Гран па — парад балерин….балетное дефиле длится не больше минуты. Выходя на сцену, каждая новая солистка еще чувствует присутствие соперницы.

Марианна Рыжкина, солистка балета Большого театра: «… Сложно подготовиться, здесь сразу надо войти в настроение».

Бурлака перерыл все архивы — даже в Гарвардском университете работал. От оригинальной версии Петипа сохранилось описание нескольких вариаций, рисунок декораций и черно-белые фотографии костюмов. Пришлось Елене Зайцевой делать имперские пачки балерин на свой страх и риск.

Елена Зайцева, художник по костюмам: «Много очень, 78 женских костюмов!»

Перед премьерой золотошвейки Большого, работали ночи напролет. Испанская сетка, розы, кружево, камни — невесомые пачки теперь, как воинская кольчуга.

Елена Зайцева, художник по костюмам: «Они не очень легкие, но и не тяжелые. Максимально облегчили и сделали иллюзию такого тяжелого костюма».

Несколько лет назад «Дети Розенталя» Леонида Десятникова наделали в Большом столько шума, что постановку обсуждали даже по соседству — в Думе. И вот — новая премьера, неожиданная для самого композитора — музыку для «Русских сезонов» он писал для скрипача Гидона Кремера, не думая ни о каком балете. В основе были тексты Поозерья, региона, затерявшегося на границе России и Белоруссии.

Леонид Десятников, композитор: «Я сыграл на том, что слово «сезоны» в некоторых языках обозначает «времена года», поэтому мы имеем русские времена года — 12 месяцев и какие-то события патриархальной жизни русской».

Легкие сарафаны вместо громоздких пачек. Танцуют босиком. Вместо академических поз — ломанные линии модерна.

Сезоны хоть и русские, но никакого намека на дягилевскую антрепризу.

Алексей Ратманский, хореограф-постановщик спектакля: «Cтруктура — это календарь. Православный или земледельческий русский календарь».

Впервые услышав музыку Десятникова, прима Большого Светлана Захарова запаниковала — такое не станцуешь. Но Ратманский был неумолим. Если «Сезоны…» уже приняли в американском ABT (American Ballet Theatre), то дома — в Большом — принять просто обязаны. Теперь Десятников пишет музыку для нового совместного проекта, а солисты Большого все песнопения знают назубок.

Светлана Захарова, солистка балета Большого театра: «Очень нравится музыка, пение, все необычно».

Венчает вечер одноактных балетов «Симфония до Мажор» Баланчина, известная под названием — Хрустальный дворец. В репертуаре Большого балет около десяти лет. Премьера была в Парижской Опере в 47-м, и до сих пор «Хрустальный дворец» признан гимном классическому танцу.