Сергей Урусевский. Кино стало изобразительным

Очевидцы вспоминают: после просмотра ленты «Летят журавли» Пабло Пикассо воскликнул: «За последние сто лет я не видел ничего подобного!». Великого художника буквально потрясло искусство оператора Сергея Урусевского. Коллеги называли Урусевского «живописцем экрана». Сегодня исполняется сто лет со дня рождения мастера, чьи работы признаны эталонными, а профессиональные открытия будут удивлять еще не одно поколение кинематографистов.

«Камера шла по улице, потом заходила в лифт, на лифте поднималась на крышу, на крыше вдруг уезжала над толпой и уходила в огромное пространство», — вспоминает кинооператор Олег Лукичев. Похоже на сюжет триллера, но это сцена похорон в фильме «Я — Куба». Сергей Урусевский снимал ее в начале 1960-х. Эта картина не стала большой удачей кинорежиссера Михаила Калатозова. Более того, ее положили на полку не только в СССР, но и на Западе. Только в 1992 году Мартин Скорсезе и Фрэнсис Форд Коппола добились показа этой ленты в США. Почему они это сделали? Все очень просто: потому что «Я — Куба» — это бесспорно визуальный шедевр. В одном из интервью Скорсезе предположил: «Если бы эту картину мир увидел сорок лет назад, кино сегодня было бы совсем другим». «Я тоже снимал на Кубе, и я там жил два месяца, и у меня был бригадир осветителей. Это тот человек, который работал с Урусевским, и я спрашивал, как они снимали», — рассказывает Лукичев.

Когда Урусевского называют «большим художником», это надо воспринимать буквально. В 1935 году он окончил Ленинградский институт изобразительных искусств — бывший ВХУТЕИН, мастерскую Владимира Фаворского. Урусевский учился на отделении книжной графики, но увлекся кинематографом, и его кистью стала камера. «Чем больше ты вникаешь в профессию, чем больше ты живешь в этой профессии, тем больше откровений там находишь. Какие-то вещи из общих слов становятся точными и целенаправленными. И ты понимаешь, насколько он был прав в то время. Насколько человек опередил время, взяв ручную камеру в руки. На этом приеме сейчас построено все современное кино», — говорит кинооператор Владислав Опельянц.

Ручная камера, лифт, сконструированный для головокружительных передвижений оператора, и черно-белая графика. После того как Пикассо посмотрел фильм «Летят журавли» он сказал: «Каждый кадр — это самостоятельное художественное произведение». «Вначале было кино немое, потом появилось звуковое, и вдруг в 1957 году выходит фильм "Летят журавли". Абсолютно ясно, что кино стало изобразительным. Он вернул в кино, как я считаю, изображение», — говорит Олег Лукичев.

Современные операторы, конечно, уже не пользуются теми техническими новаторствами, которые изобрел Урусевский. Техника ушла далеко вперед, но некоторые секреты ей неподвластны. «Самое главное, что оставил после себя Урусевский — помимо картин гениальных, он оставил основные принципы. Операторское отношение к делу не как к ремеслу, а как к полотну», — добавляет Опельянц.

«Неотправленное письмо» — любимая картина Урусевского. Он говорил, что в этом фильме ему «удалось решить драматургию некоторых эпизодов сугубо изобразительными средствами». Сергей Урусевский называл кинематограф — новым видом искусства, а оператора — новым типом художника.