Концерт памяти Юрия Фалика

Минувшим вечером в Большом зале Московской консерватории прошел концерт памяти Юрия Фалика — дирижера, виолончелиста, композитора, педагога. Он творил в разных жанрах, писал инструментальные и камерные сочинения, оркестровую и хоровую музыку. Особое внимание он уделял духовной музыке — прямому проводнику к высшей гармонии. Много лет плодотворной творческой и личной дружбы связывали Бориса Тевлина с Юрием Фаликом. Ровно месяц назад, 24 января, Юрия Александровича не стало. В память о друге Борис Тевлин подготовил монографическую программу.

Этот концерт должен был стать своего рода продолжением встречи, которая состоялась в прошлом году в Рахманиновском зале Московской консерватории. Тогда Камерный хор Бориса Тевлина и Юрий Фалик устроили первую и, как оказалось, последнюю, совместную репетицию. «Мы спели ему его цикл "Канцон", первую тетрадь. Он дирижировал. Недавно он нам написал вторую тетрадь, посвятил Камерному хору. Это стихи европейских поэтов XVII века в русских переводах. Все эти сочинения впервые в Москве прозвучат», — замечает Борис Тевлин.

Планировалось, что на премьере за дирижерский пульт встанет сам композитор, но судьба распорядилась иначе. До этого концерта Юрий Фалик не дожил всего один месяц. В последние годы он много писал для хора, сочинил несколько хоровых циклов на стихи Пушкина, Ахматовой, Цветаевой, Пастернака. В этот вечер впервые в Москве звучала «Молитва о России» на стихи Александра Солженицына. «Это очень глубокое сочинение, которое с первых тактов музыки заставляет думать и чувствовать», — заверяет Борис Тевлин.

Расхожее мнение о том, что «до сердца хоровика не так легко достучаться», подтверждают и в хоре Бориса Тевлина. Однако Фалику удалось. «Это не рассудочная музыка, а музыка, написанная от сердца. При отсутствии щеголянья современными техниками, хотя он их знал и умел их писать, он всегда ставит очень четкие, конкретные вокально-технические задачи перед исполнителями», — замечает хормейстер Камерного хора Московской консерватории Евгений Волков.

Помимо хора и дирижера, в этот вечер на сцене ощущалось незримое присутствие автора. Это неслучайно, ведь композитор живет до тех пор, пока жива его музыка.