Памяти Эдисона Денисова

Современная музыка вышла из «пространства Эдисона Денисова». Исследователи творчества композитора называли его «современным Моцартом». Сегодня исполняется 80 лет со дня рождения Эдисона Денисова. «Новости культуры» встретились с теми, кто бережно хранит память об одном из самых ярких и радикальных авангардистов своего времени.

Галина Григорьева бережно хранит фотографии и партитуры, на заглавных страницах которых — имя Эдисона Денисова. Когда-то это был их общий архив. Здесь — свидетельства непонимания и — наоборот — признания композитора, которого считали лидером музыкального эксперимента. И сочинения которого нещадно ругали в передовицах газеты «Правда».

Марина Воинова, композитор, кандидат искусствоведения: «Он был нонкомформист той музыки, которая бытовала. Это был авангардный композитор… Поэтому официальная советская музыка была им неприемлема».

Впрочем, на путь музыкально-истинный математика, названного по фамилии изобретателя Томаса Эдисона, наставил представитель именно советской школы — Шостакович. В ответ на письмо Денисова Дмитрий Дмитриевич ответил: «Дорогой Эдик. Будет большой грех, если Вы зароете Ваш талант в землю». Денисов не стал зарывать талант в сибирскую землю, а приехал поступать в московскую консерваторию. Но не сумел написать музыкальный диктант — у Эдисона Васильевича не было абсолютного слуха. Вторая попытка поступления удалась. Однако после окончания консерватории Денисов не писал крупных сочинений. Только маленькие пьесы. Это был период, когда он экспериментировал и искал. И нашел. В 64-м году Геннадий Рождественский продирижировал премьерой кантаты «Солнце инков». На следующий день Денисов проснулся знаменитым на Западе и ненавидимым официальными композиторскими кругами в Советском Союзе.

Возмущение многих коллег по цеху было настолько велико, что имя Денисова стало ругательным. Его сочинения почти не исполнялись. А если исполнялись, то отчаянно критиковались. Свой класс композиции в консерватории Эдисону Васильевичу не давали. Его первый и последний аспирант Юрий Каспаров вспоминает, как ему разрешили наконец-то учиться у Денисова официально.

Юрий Каспаров, композитор: «Я приходил к министру культуры и говорил: "Так и так…" И говорили: "Пришла бумага из министерства, отменяющая эту"».

После долгих проволочек Денисов получил свой класс. И со свойственной ему целеустремленностью взялся за воспитание молодого композиторского поколения.

Галина Григорьева, доктор искусствоведения: «Он всегда делал все, что мог: и для их продвижения, и для исполнения. В этом смысле он был отцом родным».

Но обучение прервала страшная авария. Эдисона Васильевича несколько месяцев собирали буквально по частям: вначале в Москве, а затем в Париже. Он снова начал писать еще в госпитале, а затем — будучи уже смертельно больным — во Франции, где жил последние два года. Все искал главное, ради чего, как он считал, существует искусство. Красоту.