Давид Боровский. «Гений вещественности»

Имена театральных художников часто меркнут в тени более звучных режиссерских и актерских имен. Давид Боровский — исключение. «Гений вещественности» — так называли его еще при жизни. Георгий Товстоногов и Анатолий Эфрос, Олег Ефремов и Юрий Любимов признавали его своим полноправным соавтором. Часто именно его художественное решение помогало режиссерам найти концепцию постановки. Боровского не стало три года назад, но многие спектакли, в создании которых он принял участие, продолжают идти на лучших театральных сценах страны. Сегодня исполнилось 75 лет со дня рождения художника.

В фойе Театра на Таганке можно увидеть тяжелый шерстяной занавес — творение рук Давида Боровского. Неброский на вид, он стал весомым театральным символом и одним из главных героев легендарного спектакля «Гамлет» в постановке Любимова. Костюмы, в которых выходили в этом спектакле на сцену Демидова и Высоцкий, можно найти на вешалках костюмерной Театра на Таганке.

«Отталкиваясь от этого шерстяного занавеса, он и актеров одел в шерсть. Мужчины были все в вельветовых джинсах — шитых, не покупных», — рассказывает заведующая костюмерным цехом Театра на Таганке Елена Сташевская.

В 1970-е это выглядело потрясающе современно. Современность, экспрессия, энергия, прямота и точность мышления отличали творческий почерк художника Боровского и режиссера Любимова. «Мне нравилась его манера работы, его поиск фактур, пространства. Тут есть масса соприкосновений», — говорит Юрий Любимов.

В Театр на Таганке Давид Боровский пришел в 1967 году и проработал там более пятидесяти лет. Именно на этой сцене он развернул свое новаторское понимание искусства сценографии. Он не загромождал сцену мебелью и декорациями, а превращал ее в живое, подвижное, наполненное смыслом пространство. Насколько символичным было создаваемое Боровским пространство, настолько же реалистичными и документальными были костюмы. Он любил одевать актеров в подлинную одежду, которая хранит память о реальной истории.

«Вывешивались объявления, по которым люди приносили, что сохранилось. Городские, деревенские вещи, чтобы это смотрелось со сцены натурально. Не любил чтобы было подкрашено, подбито, как это любят в театре. Категорически отрицал», — рассказывает Елена Сташевская.

Взглянув на одну вешалку, можно понять, что в костюмах Давид Боровский избегал ярких цветов, но не ярких ходов. В спектакле «Борис Годунов», например, он предложил Самозванцу носить майку футбольного болельщика.

В репертуарах лучших театров России до сих пор идут спектакли, в программках к которым можно найти имя Давида Боровского. Это он подвесил к колосникам петербургского Малого драматического стога сена в спектакле «Дядя Ваня» Льва Додина и замотал черный шарф на шее его «Короля Лира».

«С ним можно было бесконечно разговаривать о жизни. Идеи, которые возникали в этих совместных разговорах, были результатом размышления о жизни, а не выполнением профессионального заказа», — вспоминает Додин.

Сценография Давида Боровского к спектаклям по пьесам Чехова — особая тема. Заключительным аккордом стало оформление «Вишневого сада», который идет сегодня на сцене МХТ имени Чехова. «Мы очень много обсуждали, чего не нужно. Он не насыщал сцену, а освобождал ее», — рассказывает режиссер Адольф Шапиро.

«Убегающее пространство» — так называется книга Давида Боровского, которая стала эпохальной для художников театра. Он всегда стремился придать пространству смысл и энергию. Он сумел вложить в свои пространственные метафоры чувство времени.

Сегодня телеканал «Культура» покажет программу «Сочинение пространства. Вариант Боровского». Она выйдет в эфир в 23:50.