Иван Поповски. Полет нормальный

Режиссер Иван Поповски родом из Македонии. В 1988 году он приехал в Россию учиться и не думал, что останется здесь надолго. За это время снискал репутацию интересного и думающего режиссера. Он постоянно работает в нескольких театрах Москвы, ставил даже в Большом. Мастер с одинаковым удовольствием работает и в драме, и в опере. С режиссером встретились «Новости культуры».

«А, поймали сразу. Не успел зайти», — говорит он съемочной группе.

«Спасибо, что мне подняли настроение с первого раза», — а эти слова адресованы уже работникам Театра Елены Камбуровой.

Режиссер Иван Поповски размышляет о том, как в спектаклях заменить живой огонь на искусственный. Новые требования — новые заботы.

Забот у Поповски хватает. Три театра — «Мастерская Петра Фоменко», Центр оперного искусства Галины Вишневской и Театр Елены Камбуровой, которые он воспринимает, как три дома. По-другому не может и не хочет.

«По поводу театра-дома — это мечта у каждого актера, каждого режиссера — найти такое убежище, где можно уткнуться и заниматься, чем хотелось бы», — поясняет он.

В России Поповски занимается тем, чем хочет. Вначале учился ставить, а теперь научился и ставит спектакли. В Москве ему комфортно, хотя он с дрожью он вспоминает свои первые впечатления.

Мама Ивана, которая привезла сына в суровую Россию, не раз выслушивала один и тот же вопрос. «Некоторые ей говорили — как бросила ребенка? А она: "Пусть плавает, как сможет"», — рассказывает Поповски.

Иван поплыл — и без неприятных ощущений — уже через неделю, как только начались занятия в ГИТИСе. Поповски учился у Петра Наумовича Фоменко. Ситуацию поначалу осложнял языковой барьер — Иван не знал русского.

«Первый месяц учебы. Вроде, ребята говорят, что хвалит. А у него брови опущены. Или, наоборот, с таким лицом, а ругает», — вспоминает он.

Впрочем, ругал Фоменко реже, чем хвалил. А потом в его «Мастерской» Поповски и вовсе стал своим человеком. Сейчас как раз репетирует «Алису в зазеркалье».

Теперь Иван свободно общается с актерами на русском и со смехом вспоминает, как когда-то пытался в метро узнать, когда была построена одна из станций — до или после войны.

«Дальше были пантомимы: Фашисты, Гитлер, до или после?» — рассказывает он.

Поповски ставит в Лилле, Нью-Йорке, в Москве. В Большом с Ростроповичем работал над «Войной и миром» Прокофьева. Событий в его жизни хватает, но он все равно скучает по родной Македонии. Высчитывает, что в Москве уместилось бы ровно восемь Македоний. И — по возможности — старается показывать на родине то, что делает в России. Несколько лет назад в Скопье он привез артистов Оперного центра Галины Вишневской. Зрителей было столько, что Ивану с трудом удалось купить билет даже для своей мамы.

Прожив 21 год в России, Иван Поповски уже запутался в том, чем ему гордиться. «Горжусь, что я оттуда. И горжусь, что я здесь основательно осел», — размышляет он.

Поповски любит цитировать слова своего учителя Петра Фоменко: «Есть программа полета, а теперь нужен сам полет». Полет самого Ивана Поповски проходит нормально.