Чехов и Сахалин

«Новое прочтение» — таков неофициальный девиз юбилейного чеховского года. Продолжается цикл репортажей, сделанных под знаком «нехрестоматийного прочтения» Чехова. В день возвращения с Сахалина он записал: «Как дурно понимаем мы патриотизм». Истинная забота о национальном достоянии по Чехову — «труд и знание». Каким знают писателя сегодняшние обитатели Сахалина, и кто трудится над увековечением памяти о «живом Чехове»? Материал «Новостей культуры».

Три горы, две речки и два мыса, драмтеатр и улица названы именем Чехова в Южно-Сахалинске. На одном небольшом острове сразу два музея, связанных с его именем.

Даже если бы Чехов за всю жизнь не написал ничего, кроме очерков о Сахалине, он остался бы в истории как крупный исследователь и общественный деятель. Так считали некоторые его современники. Именно такой Чехов в XXI веке становится символом острова Сахалин.

Над созданием брэнда «Чехов» работает немногочисленная островная интеллигенция. В этой среде Мироманов — самая известная фамилия. Темур Георгиевич — представитель третьего поколения Миромановых, посвятивших себя Чехову. Его дед изучал вклад писателя в историю края и превратил музей каторги в экспозицию «Чехов и Сахалин».

«Союз театральных деятелей на открытие музея в 1968 году подарил точную копию плаща Чехова, в котором он был на Сахалине. Но у него было одно маленькое "но": он был новый, не мятый. И дед попросил, чтобы я походил в этом плаще, чтобы немного его обжить, обмять», — рассказывает директор музея «Чехов и Сахалин» Темур Мироманов.

Пока Темур учился «Чехова любить», его отец Георгий Мироманов был одержим идеей умножить присутствие классика на острове и открыть в его столице музей книги «Остров Сахалин». Кстати, этот крупный город назывался селением Владимировка — там проживало девяносто каторжан.

«Он создавался на общественных началах. Накопилась большая сумма, что позволило известному краеведу Мироманову совершить путешествие по стране, собирать предметы, принадлежащие семье Чехова», — говорит директор литературно-художественного музея книги А. П. Чехова «Остров Сахалин» Анна Жук.

Успешный дизайнер Анна Жук в музее работает недавно. Перед ней сразу открылось много проблем. Нет квалифицированных кадров — музейщиков на острове не готовят. А небольшой дом с мезонином оказался маловат — фонд уже разросся до тринадцати тысяч предметов. Экспонаты, которые островитяне приобретают за баснословные суммы, просто негде хранить.

«Это главная книга музея — первое издание "Острова Сахалин". Эту книгу покупали через интернет-аукцион в Германии», — замечает главный хранитель литературно-художественного музея книги А. П. Чехова «Остров Сахалин» Вера Овчинникова.

Сюда привозят издания «Острова Сахалин» на разных языках. С помощью одной из книг японцы учат русский, но самые увлеченные читают Чехова в подлиннике.

«Я прочел всю книгу Чехова "Остров Сахалин" на русском. Я читал ее полгода, я искал слова из словаря, а потом поехал на Сахалин. Позже многие удивлялись: как это вы решились, это ведь конец мира?» — вспоминает экс-бургомистр города Баенвейлер (Германия) Рудольф Бауэр.

Мироманов-отец не остановился на создании музея книги. По его инициативе частица «просахалиненного» Чехова появилась в немецком Баденвейлере, где умер писатель. Памятник Чехову лепил сахалинский скульптор Владимир Чеботарев.

«Почему Антона Павловича изображают в пенсне и таким стареньким? Я почитал о нем: это был красивый молодой человек — метр девяносто ростом, который прыгал с борта парохода в океан. Вот, таким он был на Сахалине», — поясняет мастер.

Перед Миромановым-третьим стоит задача не из легких: поддерживать начинания предков и развивать дело. В Александровске сегодня ничто не напоминает о каторге. Лишь иногда мальчишки притаскивают с сопок куски кандальных цепей или ржавые инструменты каторжников. И только дом Ландсберга, в котором открыта экспозиция музея, — подлинный.

«Появилась идея создать на базе музея комплекс "Чехов и Сахалин", который состоял бы из двух частей: историческо-мемориальная — дом Ландсберга, его лавка. А в будущем появится склад и в типологической части — административное здание и станок, или кордон», — говорит Темур Мироманов.

«Нигде старое так скоро не забывается, как на Сахалине, — писал Чехов. — То, что было 20-25 лет назад считается глубокой стариной». По тем десяти тысячам карточек, которые составил Чехов, потомки каторжников и сегодня находят свои корни.

В рукописном отделе Российской государственной библиотеки залезают в чеховские мысли. Казалось бы, «Остров Сахалин» уже много раз переиздан — и вдруг через 115 лет после первой публикации начинают раскрывать его черновики.

«Рукопись похожа на настоящий лабиринт, в котором очень трудно разобраться даже опытному текстологу», — заверяет сотрудник отдела рукописей Российской государственной библиотеки Евгения Вишневская.

О том, что не попало в печать, еще предстоит узнать нашим современникам. Самым загадочным остается вопрос: почему именно «Остров Сахалин» дошел до нас в первичном варианте? Ведь Чехов уничтожал все черновики. Может, в них он оставил послание потомкам?