От Шекспира до зрителя — один шаг. Премьера «Гамлета» в Александринке

На сцену Александринского театра вышел Принц Датский. Однако петербургский «Гамлет» разительно отличается от шекспировского. Вместо привычных переводов Пастернака и Лозинского режиссер Валерий Фокин использовал текстовой микс — соединил поэтический строфы с прозаической версией Михаила Морозова. В таком варианте действие пьесы легко перемещается во времени, а характеры и конфликты лишь подчеркивают универсальность произведения британского драматурга. С премьеры — репортаж «Новостей культуры».

Этот «Гамлет» максимально близко подошел к зрителю. Актеры в современных костюмах говорят на простом и понятном языке. Никогда еще дистанция между Шекспиром и зрителем не была такой короткой, и все это для того, чтобы в конце спектакля кто-то сказал вечные слова:«Быть иль не быть».

Спектакль идет два часа без антракта. На сцене — многоярусная конструкция. Актеры в черном — это основной цвет постановки. Герои обсуждают понятные проблемы, говорят современным языком, разницы в пятьсот лет не чувствуется. Поэтическая трагедия с легкой руки Фокина стала политическим детективом. Есть жертва, убийца, следователь, хроника событий. Герои Шекспира ничем не отличаются от сидящих в зале людей.

«Самое главное — чтобы это не просто было хорошо сыграно, а чтобы нашлись сегодняшние болевые точки, чтобы молодой зритель воспринял эту историю как то, что может произойти сегодня, и это могло бы задеть его», — говорит режиссер спектакля.

Венеция и Гарибальд идут на сцену. Именно они начинают спектакль. «Нам определили задачу выйти и проверить на безопасность сцену, ведь в королевстве — траур», — поясняют актеры.

Но зрители в зале думают, что это не совсем обычные меры предосторожности. О мире, в котором жить небезопасно, кричат сегодня все СМИ. Фокинский «Гамлет» продолжит этот разговор, назовет цену победы, предательства и убийства, сорвет маски, покажет лица.

«Это и лицо, и маска, это фасад и изнанка. Мы сегодня, с одной стороны, держим очень цивилизованное лицо. Это нанотехнологии и то, и се. А с другой стороны, мы живем в Средневековье. С одной стороны — и 3D, и 4D, а с другой — нажал на кнопку, и нету сорока человек. Вот это страшно», — продолжает Валерий Фокин.

Актеры ностальгируют по витиеватому шекспировскому слогу, который обычно так пугает зрителей. Современный язык в Датском королевстве дается им через силу. Дмитрий Лысенков запросто мог бы выучить Шекспира от корки до корки, однако на этот раз в знаменитом монологе Гамлета пафоса не будет.

«Осовременивание текста устраняет какие-то смыслы, хотя и проявляет некоторые моменты сегодняшнего дня, но в глобальном смысле лишает эту трагедию какой-то высоты», — считает исполнитель роли Гамлета Дмитрий Лысенков.

Андрей Матюков затеряется среди зрителей. Его Горацио останется в тени Гамлета. Но придет время, и он тоже ответит на главный вопрос: чего стоит мужская дружба?

«Если бы я увидел друга в таком состоянии, я думаю, что-то похожее со мной бы точно случилось. Жестокий мир, он жестокий», — замечает актер.

«Гамлет» Фокина не щадит никого, бъет по самым больным точкам, срывает благопристойные маски. Янина Лакоба мелькнет за кулисами и исчезнет на сцене. Ее Офелия тоже сделает выбор и поставит на кон свою жизнь.

«Она пытается понять: он еще тут? Он еще ее любит? Что с ним? Здесь ли он еще? Между ними огромная пропасть», — говорит Янина Лакоба.

Фокин уже ставил «Гамлета» в «Современнике». Спустя тридцать лет он вернулся к нему в Александринке. Чтобы снова пройти этот путь и ответить на главный вопрос: быть иль не быть?