Никто не забыт, ничто не забыто

22 июня — особая дата в российском календаре. 69 лет назад началась самая кровопролитная из всех войн, что пережила наша страна. В отечественной истории этот день навсегда останется не только знаком величайшей трагедии, но также символом беспримерной человеческой стойкости и мужества. Чем дальше уходят от нас события военных лет, тем важнее сохранять память о тех, кто ценой своей жизни приближал долгожданную Победу. Сегодня — в День памяти и скорби — слова «Никто не забыт и ничто не забыто» — приобретают особый смысл.

22 июня 2010 года — обычный день, будний. Многие спешат на работу, и в этой суете, возможно, кто-то не вспомнит о том, что ровно 69 лет назад произошло событие, которое жизнь целой страны разделило на до и после.

В тот день, в воскресенье, в Третьяковской галерее дежурила старший научный сотрудник Мария Модестовна Колпакчи. В своей книге воспоминаний она подробно описала утро первого дня войны. Тамара Кафтанова, заведующая архивом Третьяковской галереи, вспоминает: «Меня вызывают к телефону. Распоряжение: срочно вызвать в галерею директора, секретаря партийной организации, и ровно в 12 часов быть у радио — будет передаваться важное правительственное сообщение». Это сообщение перевернуло жизнь галереи. Ряды сотрудников, а в то время это были в основном мужчины, заметно поредели.

Галина Сидоренко, заместитель заведующего отделом древнерусского искусства Третьяковской галереи, рассказывает: «Те, кто призывного возраста, пошли сразу же в военкоматы. Те, кто непризывного возраста, подали в военкоматы заявления и в галерею. Поскольку у нас не было молодых людей, были все великовозрастные — после 40, 45, 50-ти, то они были призваны в ополчение. Это было самое страшное. У нас из галереи ушло 77 человек. Вернулось из 77 человек в галерею меньше половины».

А те, кто остался в тылу, спешно готовили к эвакуации самые ценные экспонаты. К каждому прилагался упаковочный акт. Всего из Третьяковской галереи эвакуировали 659 ящиков с картинами, скульптурами. Их везли в Новосибирск по железной дороге и в Пермь по воде. Директор Пермской галереи, стремясь сохранить свою экспозицию, долго отказывался принимать ценный груз из Москвы.

«Он очень долго не пускал их. Они жили на барже. А «Иван Грозный» почти неделю стоял на берегу, — говорит заведующая архивом Третьяковской галереи Тамара Кафтанова. — И около него стоял нанятый крестьянин с дубиной или ружьем».

В Третьяковскую галерею дважды за время войны попадали снаряды. Большому залу консерватории этой участи удалось чудом избежать. Снаряды падали рядом, вдребезги разбивались окна, даже колонны слегка наклонились, но зал уцелел. Святослав Голубенко написал книгу о том, как жила консерватория в годы войны. Говорит, в первый день ничего не предвещало опасности, в разгаре была летняя сессия.

Святослав Голубенко, преподаватель Московской консерватории, говорит: «Шел обычный учебный процесс. Это были экзамены, зачеты переводные. Естественная жизнь консерватории, которая не прерывалась никогда».

Когда стало известно, что началась война, в фойе Большого зала собрались аспиранты, студенты, педагоги. Многие прямо оттуда были готовы идти на фронт. «Например, в полном составе квартет имени Бетховена, — рассказывает Святослав Голубенко. — На тот момент уже известные музыканты Цыганков, Ширинский и Борисевский — все они записались». «Но их не взяли, решили, что они должны оставаться в тылу. Например, Гилельс, он тоже записался в дивизию, но его отправили назад», — добавляет педагог Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского Георгий Крауклис. Но все-таки на фронт консерватория провожала более двухсот человек. Многие не вернулись.

Народная артистка РСФСР Людмила Иванова 22 июня всегда встречает с пионами, потому что она — именинница, и со слезами на глазах, потому что в ее восьмой день рождения началась война. Вместе с родителями маленькая Люда гостила у бабушки на даче в Лосиноостровской. С мамой пошли на станцию за конфетами.

«Огромная толпа под репродуктором, и все молчат, — вспоминает Людмила Иванова. — Люди слушают, и вдруг какая-то женщина как вскрикнет: «Война!». И у мамы моей слезы, а я ж девочка… Я думаю: «Все, дня рождения не будет». Я ей говорю: «Мам, а конфеты пойдем покупать?». А мама говорит: «Какие конфеты? Война началась».

Первый год войны Людмила Ивановна провела в эвакуации в Челябинской области, а победителей встречала в Москве.написали песню: Людмила Марковна — музыку, Людмила Ивановна — слова. Эту песню Людмила Ивановна споет сегодня на творческом вечере в театре «Современник» в память о тех, кого уже нет, и в знак того, что никто не забыт и ничто не забыто.

О первых, самых тяжелых месяцах Великой Отечественной и о победной весне 1945 года, рассказывают заключительные серии документальной программы «Не в силе Бог, а в правде» из цикла «Кто мы?». Они выйдут в эфир в 21 час 10 минут.